Швейцарец Франк Мюллер (Franck Muller) — личность знаменитая и загадочная. Хозяин собственной марки принципиально не участвует в международных выставках. Зато устраивает раз в год в поместье Жанто собственную World Premiere, попасть на которую мечтает весь часовой мир. Мастер сложных часов, трудоголик, соавтор дизайна автомобилей «Астон Мартин», друг сэра Элтона Джона и Наоми Кэмпбелл дал интервью в своем офисе в Стране часов (Watchland).
Кем вы считаете себя прежде всего — дизайнером, часовых дел мастером или владельцем Страны Часов?
Мне сложно отделить одно от другого. Я пришел ко всему этому постепенно. Сначала я поступил в Женевскую часовую школу, потому что у меня была очень хорошо развита моторика пальцев рук (улыбается, поднимает руки и быстро перебирает пальцами в воздухе). Я так решил.
По поводу школы или о руках?
О пальцах. После окончания школы решил сразу же открыть собственное дело. Для меня это был вполне естественный шаг: в нашей семье принято добиваться всего самим. Я взялся реставрировать антикварные часы. Дела шли хорошо, я брался только за редкие и очень дорогие модели — настоящие раритеты.
Без ложной скромности скажу: мне удалось стать одним из лучших мастеров-реставраторов в мире. Но через несколько лет я понял, что у меня нет будущего, так как я стою на месте.
Ну, достиг я всего, чего поначалу хотел. Но не всю же жизнь заниматься восстановлением пусть даже самых настоящих шедевров часового искусства! Я приобрел огромный опыт в области часов, я узнал практически все секреты лучших мастеров XVIII и XIX веков, и опосредованное общение с ними вызвало во мне настойчивое желание продолжить их традиции, самому сделать интересные эксклюзивные часы, которые с удовольствием приобретет любой коллекционер.
Трудность заключалась в том, что большинство современных коллекционеров интересуются в первую очередь наручными часами. Тогда я и решил взять самые сложные механизмы карманных часов и попытаться найти им применение в наручных. Это был настоящий вызов. Пришлось крепко засесть за изучение технологий, дизайна и прочих составляющих часового искусства.
Вам кто-нибудь помогал?
На этом этапе мне помог Вартан Сермейкес. Он занимался производством корпусов для часов в мастерской, выполняющей заказы, в основном для Картье. В 1991 году мы встретились, обсудили перспективы и решили объединиться, так как хорошо дополняли друг друга. При этом каждый по-прежнему занимался собственным делом: я — дизайном и механизмами, Вартан — корпусами, и не вмешивались в чужие дела. Мы основали что-то вроде совместного производства.
Согласны ли Вы с утверждением, что на дизайн ваших часов определяющее влияние оказывает комбинация сверхсложных функций?
Так было в самом начале. Сейчас я отталкиваюсь от дизайна. Один итальянский коллекционер однажды сказал: «Вы, герр Мюллер, — мастер сверхсложных механизмов, технологий и интересны только этим. А вот дизайн ваших часов меня не трогает, он не примечателен. Вот, если вам удалось создать принципиально новый дизайн, то я не раздумывая купли эти часы не в качестве забавного экземпляра, а чтобы носить. Его слова меня задели, и я счел делом чести придумать что-нибудь этакое. Так появилась моя известная «бочка».
Нет ли в планах создать какие-нибудь ультратонкие часы?
Нет, потому что все наши часы имеют уникальный дизайн. Самая популярная ныне форма — изогнутая. Корпус может быть и круглым, и квадратным, и прямоугольным, как в последней модели — но главная особенность всех наших часов заключается в том, что они изогнуты. Изогнуты корпус, циферблат, сапфировое стекло и цифры. Плоских часов мы просто не делаем.
Вы сами придумываете дизайн?
Сам. Потом рисую эскиз, который передаю дизайнеру. С него делается картинка и создается компьютерная версия циферблата. Потом эта картинка попадает к производителю циферблатов. Циферблаты изготавливаются отдельно, в другом месте, в районе Невшателя. Затем инженеры делают эскизы всех деталей, производят расчеты, необходимые для их производства. Затем изготавливаются все части, и, наконец, все собирается. Если часы работают, модель запускается в производство.
Почему Вы используете только золото и платину в качестве материалов для Ваших часов?
Я исхожу из своего личного опыта. Я создаю часы не для абстрактного потребителя, а для конкретных людей. Это в основном мои друзья, например, Элтон Джон или Наоми Кэмпбелл. Я ориентируюсь на их вкусы и запросы и предлагаю им только самое лучшее, так как они хотят обладать часами единственными в своем роде. Когда я решил открыть собственное производство, я прежде всего задумался над вопросом, а зачем собственно людям покупать мои часы, если есть Patek Phillippe, Vacheron & Constantin и так далее. Тогда-то я и решил сделать ставку на настоящую эксклюзивность.
Элтон Джон и часы Franck Muller
Даже в рамках одной модели я предоставляю покупателю возможность выбора: ее корпус может быть сделан из розового, красного, белого, желтого и зеленого золота, платины или стали. От материала корпуса зависят и размеры разновидностей этой модели. Если, скажем, часы золотые, то количество золота в них максимально. И вообще, я негативно отношусь к производству массовых часов. Я вкладываю в часы всего себя. Пусть у меня немного моделей, зато вариантов их исполнения — множество.
То есть главная характерная черта ваших часов — эксклюзивность?
Да. Я выпускаю лимитированные серии. Лимитируются материалы корпуса или циферблаты определенного цвета. Я предлагаю покупателю 5-6 видов материала, и при этом он может выбрать 4-5 оттенков циферблата. Перемножьте сами — и вы получите безумное количество возможных вариантов. Таким образом, можно сказать, что я создаю не модели, а прототипы. Каждый человек имеет право выбрать себе такие часы, какие хочется, ведь часы, которые он носит на руке, это отражение его личности.
И сколько таких прототипов существует на сегодняшний день?
Свыше сотни. И более 5000 вариаций. Могу поспорить с кем угодно и на что угодно: если пригласить на прием 1000 обладателей моих часов, то вряд ли вы отыщите трех человек с абсолютно одинаковыми часами. Модель может быть той же самой, но материал или циферблат непременно будут отличаться.
А среди собравшихся будут сплошь знаменитости?
Не обязательно. Я делаю часы и для мужчин, и для женщин. Это могут быть люди разных профессий, но их будут объединять не только мои часы, но и то, что все они, прежде всего, лидеры, сильные мира сего.
Какие качества Вы цените в людях?
Щедрость и терпимость. На мой взгляд, мужчина вообще должен быть щедрым и никогда никого не осуждать. Даже если вам очень не нравится какой-то человек, надо быть сдержанным. Мир многообразен, все люди разные, и каждый имеет право на существование. Поэтому я никогда не осуждаю людей, а пытаюсь принимать их такими, какие они есть.
А какой тогда должна быть женщина?
Достойной уважения. Ведь каждый человек, не зависимо от пола, — прежде всего, хозяин своей жизни, и то, как она сложится, зависит только от него, а не от посторонних. Если человек пасует перед жизненными обстоятельствами, ссылаясь на половые или расовые признаки, а сам палец о палец не ударит, чтобы что-то изменить к лучшему, он никогда не станет победителем.
А что главное в жизни для вас?
Каждый день иметь возможность делать то, что мне нравится. Это огромное счастье, так как, сам знаю, большинство людей, к сожалению, не знают, что они хотят на самом деле и что способно доставить им истинное удовольствие.
Если часы — дело вашей жизни, то какие часы вам нравятся больше всего?
Те, которые появятся в будущем, которые только-только рождаются у меня в голове.
А что-нибудь кроме часов вас в этой жизни интересует?
Да, мне, например, очень нравятся машины. С точки зрения технологии и дизайна автомобили близки часам. У меня много машин, я их часто меняю, а некоторые коллекционирую, потому что я эстет. Мне нравится красота во всех проявлениях. Я, кстати, не только часовщик, но и автомобильный дизайнер-консультант. В мою коллекцию попадают машины, прежде всего, выдающиеся по дизайну. А для обычных поездок я выбираю красивые и комфортабельные. Когда хочешь купить по-настоящему хорошую машину, оказывается, что выбор на самом деле невелик.
Сталкиваетесь ли Вы по утрам с проблемой, на какой машине сегодня поехать?
Нет. У меня обычно бывают периоды, во время которых я езжу на какой-то одной машине. Через некоторое время пересаживаюсь на другую. Например, сегодня я на «Мерседесе». Но чаще я езжу на «Астон-Мартине», потому что я принимал участие в создании дизайна этого авто. Также вожу «Ягуар», мне нравится его формы, и «Мерседес», который удачно сочетает комфорт и современные технологии.
А что вы думаете о «Феррари»?
Есть у меня и «Феррари». Мне нравится сидеть в ней. Именно сидеть, поскольку вряд ли я смогу ездить на такой машине каждый день. На мой взгляд, ей недостает комфорта. А его я ценю не меньше дизайна.
Как вы проводите свободное время, если оно у вас вообще есть?
У меня очень много друзей по всему миру. Мне нравится путешествовать по ним. В такие моменты я стараюсь расслабиться. Мне нравится кататься с ними на яхте по Средиземному или Карибскому морю. Люблю выискивать и приобретать произведения искусства, строить и усовершенствовать свой дом, проводить время с семьей. Как бы я ни был занят, я всегда нахожу время, чтобы побыть с ней. Может, от того, что они никогда не вмешиваются в мою работу.
У вас большая семья?
Мой отец — швейцарец, мать — итальянка. Я родился в Швейцарии, рос в Женеве. У меня есть брат и сестра. Сам я женат, сыну 16 лет, дочери 8 месяцев.
А вы не задумались о создании династии Мюллеров-часовщиков?
Нет. Каждый должен найти свой собственный путь, понять, что ему интересно в жизни. Важно также иметь способности. Мой сын может не иметь задатков, необходимых для часовщика. Так что пусть дети сами решат, чем им заниматься. Я знаю людей, которые резко изменили свою жизнь в возрасте сорока лет.
Один человек работал барменом в Нью-Йорке, потом решил стать актером, попробовал и у него получилось. А вот за вами стоит скульптура. Это мой отец в камне. Работа очень известного мастера, который увлекся скульптурой в 44 года: однажды на пляже нашел кусочек дерева и начал вырезать что-то ножиком.
Значит, не исключено, что через некоторое время и вы вдруг решите изменить свою жизнь и заняться совершенно новым делом?
Конечно, не исключено. Часовое дело — это мой путь. Но в то же время у меня много разных интересов. Например, архитектура. Мне нравится музыка, любая, главное, чтобы это была музыка, а не «металлический» рок. Это как с едой, все, кроме «Макдональдс». Любимая музыка — это та, к которой ты привык, которую ты слышишь с детства. Потом предпочтения начинают меняться. Мне нравится фолк, джаз, классика. Находясь в какой-нибудь стране, стараюсь слушать национальные мелодии. И Россия — не исключение в этом смысле. Я очень люблю вашу музыку.
Вы часто бываете у нас?
Впервые я приезжал в Москву в 1995-м, когда там открывался мой бутик. Потом еще наведывался — всего раз пять. Москва — столица отдельного мира. Несмотря на разницу в менталитете, у швейцарцев с русскими много общего, так как мы, прежде всего, европейцы. Русские очень хорошо образованы, начитаны. Они открыты: если у человека какие-то проблемы, всегда помогут. Мне также весьма импонирует то, насколько стремительно развивается ваша страна. А главное, что русские не боятся перемен. Я верю в Россию.
Бутик Franck Muller в Москве
У вас есть мечта?
Я мечтаю, чтобы у всех людей была возможность получить образование и заниматься тем, что им нравится. Я мечтаю о прекрасном мире. Но это только мечта. Построить прекрасный мир непросто. Может быть, когда-нибудь это произойдет.
Источник: mywatch.ru
